Газета “Вечерняя Уфа, 23.06.1977.

В ГОРАХ АЛТАЯ

ПОЧТИ неделю добиралась наша группа до поселка Тюнгур—исходного пункта путешествия по горному Алтаю. Начало маршрута мало интересно; так всегда бывает, пока не станет привычной тяжесть 48-килограммового рюкзака.

Намеченный план акклиматизации, нарушился уже на второй день пути: потребовалось оказать помощь туристам из города Ровно—вынести по узкой горной тропе на носилках их получившего травму товарища. После этого мы заново начали маршрут.

Сворачиваем в долину реки Малый Кулагаш. Вначале еще были звериные тропы, но затем пришлось продираться сквозь заросли густых и колючих кустарников. Лишь на третий день достигаем верховий Кулагаша. Решаем переваливать долину речки Абиак. Перевал пока не имеет названия, мы проходим его первыми.

Путь на перевал оказался технически несложным. Нудный подъем по камням скомпенсировался приятной прогулкой по некрутому ледничку. Перед нами открылись две седловины: правая—бесснежная, каменистая и левая, с 30-градусным ледяным взлетом. Известен только проход в долину Абиака. А куда ведет другая седловина? Разделяемся на две связки и поднимаемся на оба перевала. Устанавливаем, что правый позволяет перейти в ущелье соседней речки Яманушка. Левый перевел посложнее, но ледяной взлет присыпан снегом, а наши разведчики пробили уже в нем ступени, по которым быстро поднялась вся группа. Следующий перевал Айгары достаточно сложен, одолеть его можно только в хорошую погоду. Распутан лабиринт трещин небольшого ледника, выходим на перевальную седловину. На противоположную

Нам предстоит еще обследовать верховья Верхнего Курагана. Хотя по долине проходят многие туристские группы, но сами верховья на схемах— белое пятно. Знаем, что несколько лет назад группа из Кургана прошла сложный перевал на ледник Кони-Аиры.

И вот опять камни, камни и камни. Уходим по долине правого истока. Влево в гребне видна явно выраженная перевальная точка. Подъем на перевал по осыпям неприятен, к тому же простреливается камнями. Первые участники достигли седловины. Ликования не слышно. Вижу вытянувшиеся, изумленные физиономии. Спуска нет, на обратную сторону уходят отвесы. Смущает и другое: поднялись мы не на главный хребет, а на боковой отрог, водораздел двух ручьев. Рассматриваем цирк, в который попали: главный хребет здесь круто обрывается, и перевалов нет—просто каменный мешок. Уходим теперь в левый исток, где обнаруживаем и наносим на схему довольно большое озеро. Перевалы здесь есть, но сложные, а времени на их обследование у нас не остается.

Перейдя в долину Кочурлы, впервые за полторы недели путешествия встречаем туристскую группу. Нам предстояло уточнять расположение перевалов в водораздельном хребте Кочурла-Аккем. Дело в том, что популярный перевал Буревестник нередко путают с более простым перевалом Турист, а то и уходят на склоны сложных перевалов Юбилейный или Рериха. Выяснили, что имеющиеся у нас сведения

о перевале Рериха неверны. Широкая снежно-ледовая седловина, хорошо видимая из долины, ложная. Сам перевал оказался гораздо левее (назван он в память художника Рериха, много путешествовавшего в этих местах).

При подъеме на перевал Юбилейный нас застала непогода: все заволокло туманом, пошла снежная крупа. Без рюкзака поднимаюсь на седловину по снежно-ледовому кулуару, Как по заказу, туман сполз вниз, и с перевала открылась ослепительная панорама северной стены Белухи. Слышу голоса. Внизу, метрах в ста, к скале прилепился человек. По движениям определяю, что это страхующий, остальные скрыты за перегибом. Кричу и машу ледорубом. Он оборачивается в мою сторону, машет рукой, кричит своим ребятам. Оказывается, это курганцы. У них была вынужденная сидячая ночевка на скалах—за день пройти перевал не успели: спуск действительно сложен и опасен—крутые разрушенные скалы и крутой фирновый склон. Меня просят не двигаться с места, любое движение вызывает падение камней, у курганцев уже зацепило камнепадом и сбросило вниз рюкзак.

Итак, со своей задачей мы справились. Найдены и описаны интересующие нас перевалы. Теперь, после прохождения сложного перевала Берельское Седло, откроется дорога домой. При подходе к Берельскому Седлу придется преодолеть перевал Дружба. Перевал простой, рассчитываем перейти за день, поэтому не спешим. Кругом залитый солнцем мир скал, снега и льда. Впереди возвышается километровая ледяная стена Белухи,

Навстречу спускаются два человека. Измученный, усталый вид, тащат один рюкзак на двоих. Не иначе как что-то случилось. Действительно, в группе рижан несчастье, и ребята идут на метеостанцию, чтобы по рации вызвать вертолет и врача. От помощи отказываются.

Продолжили путь к перевалу, идем не спеша, такой хорошей погоды еще не было на маршруте. Но жизнь в горах полна неожиданностей. За потерю бдительности мы были наказаны: налетел сильный ветер, пригнал дождевые тучи, солнце скрылось и стало темно. Успели у языка небольшого ледничка, сползающего с перевала, разбить лагерь. Под завывания ветра и причитания дежурного засыпаем в палатках.

Утром погода позволила выйти к перевалу. Основная трудность перевала Берель-ское Седло в преодолении ледопадов. При подъеме мы наметили обойти ледопад Менсу по скальному котрофорсу. Поднимаемся по леднику, обходя зияющие чернотой трещины. Впереди крутой ледовый участок с вмерзшими камнями.

Выходим на снежное плато, за ним—контрофорс, по которому и предстоит обход ледопада.

Перевал, который так хорошо просматривался снизу, кажется сейчас недоступным. За нами снизу наблюдает в бинокль подошедшая группа из Харькова. Увидев нас, распластанных на скалах, они избрали другой путь подъема: по крутому снежно-фирновому склону с выходом на более простые скалы. Но ПОД снегом оказался лед, а выход наверх преградил снежный карниз. Мы решили не уходить дальше к перевалу, до седловины которого оставалось около часа ходьбы, а заночевать на фирновом плато и помочь харьковчанам. Прорубили карниз, навесили 60 метров основной веревки и организовали прием наверх первой связки харьковчан, вытоптали в снегу место для их палаток и вскипятили чай—таков закон в горах.

Утром выходим на перевал. Под фирном — глубокие и опасные трещины. Чтобы не мешать друг другу на перевале, наша группа решила вначале обследовать подходы к соседнему перевалу Томичей.

Вправо от нас взвилось белое облако снежной пыли — сошла мощная лавина. Это вызвало сход еще нескольких лавин. Теперь гремит слева от нас. Ледорубы вгрызаются в лед; напряженно смотрим в сторону кулуара, откуда с нарастанием доносится сильный гул, голову сверлит одна мысль: заденет или обойдется. Обошлось, гул постепенно стихает. Ледопад позади, перед нами пятикилометровый язык ледника, по нему можно бежать, так как снега нет и все трещины видны. Правее мелькают движущиеся точки. Это харьковчане, у них все благополучно.

Верювья Катуни заболочены, поэтому радуемся, завидев на реке плоты.

Голосуем. “Кто такие,—кричат с плотов,—“горники, пешеходники?” "Горники!”—дружно отвечаем. “Тогда садитесь”. Преодоление болот горным туристам в зачет не идет. И вот мы плывем по Катуни, река делает замысловатые петли. Когда же она вновь приобрела свой горный характер, мы оставили плоты.

Нам остается преодолеть последний перевал. Он ведет из долины речки Тюргеньсу в долину Хазинихи. Этим путем прошла о начале 30-х годов экспедиция гляциологов, из туристов никто не ходил. Подъем оказался технически простым. Складываем тур, пишем традиционную перевальную записку. Предлагаем назвать перевал в честь Башкирского областного клуба туристов—"Орион”.

На перевале Мы не одни: на седловину по леднику неторопливо поднимался медведь. Чтобы отпугнуть косолапого, стали громко кричать. На всякий случаи хозяин здешних мест уступил дорогу.

Вот и пройден последний перевал. Остается каких-то 50 км по добротной таежной тропе. А там и конец 300-километровому маршруту по Алтаю.